— Я приветствую наших телезрителей, это программа «Корпоративные медиа», и сегодня мы говорим о корпоративном телевидении Российских железных дорог. У нас в гостях Михаил Ермолаев, главный редактор РЖД ТВ.
— Здравствуйте.
— Здравствуйте Михаил, спасибо, что нашли время. Расскажите, как давно появилось РЖД ТВ?
— Оно появлялось постепенно. Первые движения пошли лет 7 назад, и это были ещё только первые пробы, это не было настоящее большое вещательное телевидение, это были отдельные программы, которые распространялись частным образом. Всё создавалось постепенно.
Есть два типа создания каналов: первый — когда за год создали целый канал, и он сразу в таком виде и существует сто лет. А здесь совсем другая история; он поначалу был больше на энтузиазме, потом всё больше и больше. К нему всё больше присматривались, начинали всё больше любить. А сейчас это уже полноценный канал вещания. У нас есть спутниковое вещание, есть кабельные операторы. Мы очень большое внимание уделяем тому, чтобы распространять сигнал на рабочих местах — потому что это корпоративное телевидение. Мы отдельно ставим себе целью ставить точки, ресиверы — чтобы люди получили канал на рабочем месте и могли его смотреть.
Когда канал создан и специально чётко продуман, как некий инструмент для помощи в выстраивании работы — практическое содержание и помощь в работе, некоторой «жизнестроительной» информации — он вызывает особый интерес, он другой. Он не для того, чтобы расслабиться на диване, а для того, чтобы быть полезным для человека.
— Кто ваша аудитория?
— О такой аудитории многие каналы могут помечтать, потому что в структуре РЖД и в самом РЖД плюс в аффилированных структурах РЖД порядка миллиона трёхсот человек. Каждый сотый человек, включая младенцев, — это потенциальная аудитория канала РЖД ТВ. Отдельный труд — добраться до своей аудитории. Как Вы понимаете, это два основных пути: первый — система распространения, и второй — «нащупать» аудиторию, создать ощущение, что канал «свой».
— Вы представляете редакцию телеканала — какой её штат?
— По сравнению со штатом, который я возглавлял раньше — РБК ТВ — достаточно небольшой. У нас работает порядка 80 человек. Это энтузиасты. У нас нет возможности тратить энергию на что-то другое, кроме увлечённого рассказа о том, о чём хочется рассказать. Это люди, которые всем сердцем проникают в саму информацию. Я Вас могу попросить найти, к примеру, журналиста-железнодорожника — и у Вас будет огромная проблема, чтобы его найти, потому что их нет, это особая специфика, которая нарабатывается годами — связи, понимание, опыт, ощущение аудитории.
— Ваш телевизионный опыт, РБК, — насколько он применим в РЖД ТВ? Федеральное и корпоративное телевидение — схожие ли это вещи?
— По большому счёту, это одно и то же. Самая большая ошибка заключается в том, что люди начинают воспринимать свой контент как нечто менее значительное: «Мы же на корпоративном телевидение, мы сделаем так себе новость». Не получится, ведь вполне возможно и правильно предъявлять к любому телевидению одинаково высокие требования. Если это происходит — тогда телевидение перестаёт быть корпоративным в ироничном смысле, а становится корпоративно-отраслевым в федеральном смысле. Телевизионщики определяют слово «Федеральность» как уровень. Если мы этого достигаем — то слово корпоративный в этом смысле отпадает само по себе. И остаётся корпоративным только в главном смысле — это уровень профессионализма и своя аудитория.
— Какой объём уникального контента производит РЖД ТВ в сутки?
— Порядка трёх часов. Это новости, тематические программы (две премьеры в день, 24 минуты), большое количество межпрограммных форматов. Сейчас мы запускаем новую линейку — у нас большое количество документальных фильмов — порядка 80, которые мы стараемся акцентировать на регионах — потому что там наши основные зрители, наши основные работники.
— Я предлагаю переключиться на различные форматы. Давайте начнём с новостей — как вы их получаете?
— Есть много способов. Как показывают соцопросы — наших зрителей очень интересуют производственные вопросы, что для меня было поначалу удивительно, потому что мне казалось, что должно быть больше человечески-социального направления. Такие новости мы получаем из пресс-релизов — это прекрасно было отработано ещё в давние 90-е на РБК. Есть ленты новостей, и я могу сказать, что телевидение вторично процентов на 70 по отношению к лентам новостей. Это транспортные ленты, общие ленты, РИА, ИТАР-ТАСС.
Чем больше нас узнают — тем больше приходит информации в стихийном порядке — именно человеческого плана. На это мы обращаем особое внимание, потому что очень важно понять, кто он — железнодорожник. Мы не рассказываем про звёзды — они задают России, нашей аудитории, особый тип поведения; и есть железнодорожник — человек труда, семейный, преданный своей работе — это некий другой тип. Чем больше телевидение помогает проявляться вот такому отношению к жизни через своих героев, тем более здоровым становится общество. Поэтому очень большое внимание мы уделяем своим источникам. Почему человек получил статус Почётного железнодорожника? Как он проявился как профессионал во время наводнений, несчастий, опасностей? Как спас людей? Это человеческого рода информация, и её мы стараемся получать из самых разных источников; даже на встречах, форумах, во время разговоров.
Мы всем говорим одно и тоже — просим рассказать про героев, готовы прислать камеру, всё сделать. Вопрос в том, чтобы мы человеческим образом эту информацию вытягивали. Чем больше увлечение нашим каналом — тем больше появляется информации живым образом. И тогда эта вторичность по отношению к агентствам, которые тоже очень важны, уменьшается.
— У РЖД ТВ есть такой формат как «Итоги недели». По какому принципу отбираются новости в Итоги недели?
— Принцип общий. Я заметил такую закономерность, что если новости больше смотрят профессионалы, именно железнодорожники, то итоги недели они смотрят со своими жёнами, родственниками и так далее, обсуждают. Получилась программа более широкой аудитории. Мы отбираем самое животрепещущее, что было в течение недели. Вы прекрасно понимаете, как строится любая итоговая программа — всё, что было «живым», обсуждалось, всё, что кажется журналисту важным продолжать, то, что обсуждалось руководством, коллективом, вызвало наиболее животрепещущую реакцию — может туда попасть. Кроме того, есть темы, которые нельзя раскрыть в формате новостей. Всё-таки новость — это гораздо более динамичный формат, потому что он ограничен 01:40-2 минутами (хронометраж сюжета), и если мы в новостях растекаемся больше — происходит либо размывание текста, либо утрата внимания. Здесь же человек изначально настроен на более эпический формат. Мы можем брать, например, тему зацеперов — это не горячая новость, а просто проблема; то есть, бывает информационный повод, а бывает проблема. И тогда уже мы можем эту проблему освещать в более развёрнутом виде.
Мы можем сделать специальный репортаж из четырёх минут. Мы всегда чётко определяем, что хронометраж — это фактически и есть жанр. 2-минутный и 4-минутный сюжет — это два разных жанра. Тут информационный сюжет, а там проблема.
— Вообще, насколько нужны новости на корпоративном канале? Насколько они актуальны для зрителей?
— Когда мы получили первые соцопросы (и следующие соцопросы это подтвердили), мы получили такие данные — в первую очередь, зрителя корпоративного ТВ интересуют социальные условия — как будет рассчитываться зарплата, как работают пенсионные фонды. Это темы более широкие, чем железнодорожная тематика, потому что РЖД впереди планеты всей — на уровне лучших компаний. Потому что забота о людях здесь особая; поэтому представителю этой компании, и просто любой человек с интересом посмотрит, как устроена за 10 лет система заботы о сотрудниках. Это первый блог, а сразу за ним идёт блог по интересу зрителей — это производство. Не спорт, не молодёжная политика, не экономика, не макроэкономика, а производство.
Наши зрители говорят, что им очень интересно иметь канал, который бы был инструментом обмена мнениями, опытом. У нас сейчас в блоке документальных фильмов заложены рассказы об изобретателях, о конкретных изобретениях и прочее. Вдруг это можно применить у меня? Вдруг то, что изобрёл человек в Калининграде, я могу применить в Сахалине, — и это облегчит и мою работу и поможет сделать более эффективной экономику? Это естественно, гордость за компанию и личные премии. Что касается корпоративных новостей вообще — понятно, что железнодорожная корпоративная тематика сводится к рассказу о самой корпорации, в отличие РБК, где был рассказ обо всей корпорации. О своей компании нужно знать. Наши зрители узнают новое с большим интересом.
— Как вы проводите опросы?
— Мы их заказываем. Наши человеческие опросы — это когда мы ездим по регионам, ездят корреспонденты, или мы встречаемся сами, проводим селекторные совещания, встречаемся с представителями регионов — но есть ещё очень хорошие отдельные структуры, которые заказывают опросы. Мы каждый раз, исходя из своего опыта и из профессионального опыта компаний, которые проводит эти опросы, составляем развёрнутый план с цитатами — эта компания собирает людей с разных дорог, обязательно разного возраста, представителей разных регионов, разного уровня принятия решений — как полагается в соцопросах. И тогда мы получаем большой развёрнутый соцопрос, который и является по своей сути концепцией. Конечно, у нас есть и своя концепция, но она больше связана с форматами, наполнениями и так далее. А что туда вкладывать — выявляют те самые результаты.
— У вас работает Глас народа?
— Обязательно! Мне кажется, это обязательный принцип любого телевидения. Просто иногда это забывается. Очень важно растворяться в своей аудитории, пытаться думать так, как она. Я не могу сказать, что мы на вершинах в этом смысле — мы просто на этом пути. Соцопрос показывает, что у нас уверенно растёт доверие, интерес к каналу. Когда мы дойдём до этого уровня — мы поймём, что задача выполнена на «пять». Пока мы себе ставим меньший уровень оценки, но стремимся.
— Давайте перейдём к следующему формату. Он называется «как это было».
— Этот формат даёт нам возможность поговорить о другой теме; о том, что корпоративное ТВ — это фоновое телевидение. Часто бывает такое, что человек выключает звук, и включает его только в тот момент, когда видит, что тема очень интересная и её можно послушать. Поэтому мы полностью изменили оформление, у нас постоянно идут всплывающие тезисы — это аналог бегущей строки,- и если человек выключает звук — он видит информацию внизу экрана. Если он хочет — может получить её со звуком или без. Вырабатывая этот формат, сначала мы отталкивались от идеи «без комментариев», но «без комментариев» не работает с выключенным звуком; всплывающие тезисы дают такую возможность.
— Давайте перейдём к следующей программе под названием «Вопрос-ответ». Правильно ли я понимаю, что можно позвонить по определённому номеру телефона, задать вопрос — и тебе ответят?
— Абсолютно точно! Это формат, построенный на взаимодействии с горячей линией. В РЖД есть специальная горячая линия, куда звонят сотрудники РЖД с какими-то животрепещущими вопросами, затем вопросы систематизируется и нам на РЖД выдаётся результат анализа — что наиболее интересно зрителю? Это именно точечные вопросы, не общие. Мы получаем эти вопросы, анализируем и рассылаем по конкретным департаментам РЖД. В репортаже снимается не профессиональный диктор, а профессионал в своём деле. Ему не приходится ничего наигрывать, потому что он просто «в теме».
— Насколько важно общение от первого лица?
— Программа «От первого лица» — это особый формат, она выходит раз в месяц — подводит итог месяца с точки зрения руководства. Точка зрения руководства для любой компании не может определять весь разговор о жизни компании, но она очень важна. Она является источником знания о том, «как мы будем жить дальше, хорошо или плохо?» Стратегия компании в любом случае идёт от руководства, поэтому у корпоративного телевидения нет никаких смущений по поводу передачи естественной точки зрения руководства среди прочего. Если почему-то молодёжная политика интересует сотрудников меньше, чем какие-либо другие вопросы, то с большим процентом внимания люди воспринимают информацию от первых лиц компании, от руководства.
— Много ли места занимает в компании спорт?
— Достаточно средняя оценка по любопытству к спортивной тематике вообще, но для РЖД продвижение здорового образа жизни — это целый пласт работы. Большие успехи — пляжный волейбол, футбол, много заслуг, побед; мы уделяем этому особое внимание, но здесь может быть размышление на будущее — как сделать так, чтобы спортивная тематика начала вызывать больший интерес, чем она вызывает сейчас. Пока у нас спортивная тема где-то посередине по зрительскому интересу. Мне очень нравится, когда у нас в эфире есть увлечённые молодые люди. Например, у нас был сотрудник РЖД, который читал свои стихи; кто-то играл на гитаре. Мы стараемся держать линию лёгкости, не зажатости.
— То есть РЖД — не сильно консервативное телевидение?
— Если консерватизм понимать, как здравый смысл — то конечно, мы консервативные. Мы не продвигаем каких-то странностей, не продвигаем нездоровый образ жизни, не рассказываем про звёзд. У нас есть своё направление, и мы его видим как направление, полезное для страны, в котором она движется интуитивно. В этом смысле мы консервативные.
— Давайте перейдём к последнему на сегодня формату — под названием «История в плакатах». Почему вы начали создавать просветительские, не относящиеся к непосредственной деятельности, проектам?
— У нас есть целый блок программ, которые в зрелищной, познавательной, изобретательной форме пытается привлечь зрителя к железнодорожной тематике, её истории. Это своего рода вызов, ведь что-то живое, не движущееся снимать труднее. Мы пытаемся найти очередной способ увлечь зрителя. Такие форматы очень скрупулёзные, они дают вздохнуть
— Михаил, как Вы считаете, какие плюсы и минусы есть у такого инструмента, как корпоративное телевидение?
— Каждое более или менее сообщество нуждается в своих средствах массовой информации. Когда мы говорим об инструментарии, мы понимаем, что недостаточно инструментов у больших корпораций. Представьте себе рассылку о чём-то — штатная рассылка на 830 000 человек — во-первых, она будет уничтожена как спам, во-вторых, это длительный процесс. Есть много способов донести информацию, но все воспринимают информацию по-разному — кто-то лучше на слух, кто-то на глаз. В этом смысле корпоративное телевидение хорошо встраивается в общую картину общения руководства с компанией и компании с руководством. Поэтому мне кажется, что корпоративное телевидение очень важно и с развитием интернета всё менее и менее крупные компании будут заводить своё корпоративное телевидение.
Что касается минусов — у корпоративного телевидения часто бывает ошибочная установка: «вот мы сейчас найдём своего зрителя и будем создавать канал, который будут смотреть все на свете». А всех на свете — нельзя. На РБК был лозунг «наш немногочисленный, но дорогой зритель». Нужно для начала «поймать» свою аудиторию. Не надо решать много задач сразу. Мне кажется, что при создании новых корпоративных СМИ это не учитывается; получается размывание — непонятно, для кого мы работаем. Получается, что мы хотим удовлетворить амбиции, мы хотим, чтобы нас посмотрели на Гавайях. А нужно, чтобы в первую очередь нас хорошо смотрели здесь.
Есть и другая опасность — можно впасть в занудство, быть скучным — но это не правильно. Главное умение журналиста — рассказать о глубоком легко. Информация должна не терять в содержании, но она должна быть живой и естественно воспринимаемой, тем более на телевидении, когда большинство информации воспринимаешь на слух.
— Вам нравится то, чем Вы занимаетесь?
— Конечно, иначе почему я так увлечённо рассказываю. Когда журналист ищет свою аудиторию — он в определённом смысле ищет себя. Это и есть творческое проявление. Мы ищем себя в том смысле, в котором мы отыскиваем и представляем себе людей, которые нас смотрят. Либо не смотрят — значит, мы что-то не доработали, не отыскали.
— У нас в гостях был Михаил Ермолаев, главный редактор РЖД ТВ. Спасибо большое!
— Всего доброго!